XXI век не той эры (СИ) - Страница 72

Поверить пришлось очень быстро. Расстегнув китель, Ульвар накинул его на плечи мгновенно утонувшей в одежде беловолосого гиганта женщине. Критически оглядев получившуюся конструкцию, махнул на всё рукой, основательно завернул её в слои плотной ткани и легко подхватил одной рукой, устраивая на предплечье. Поскольку держаться напоминающая самой себе куколку бабочки женщина не могла, оставалось уповать на ловкость мужчины; в которой, впрочем, сомневаться не приходилось.

Нельзя сказать, что Ольга мгновенно согрелась: всё-таки китель, даже в три слоя, был не той одеждой, в которой нормальному человеку комфортно при близких к нулю температурах. Но так было, определённо, лучше, да и владелец кителя грел не хуже печки.

«Северный-3» был довольно пустынным космодромом. Сюда в основном швартовались грузовики и редкие одиночки вроде Ульвара, поэтому проще было дойти пешком до близкого здания космопорта, чем добиться от управления предоставления транспорта. Да и транспорт тут был тот ещё — в основном, разнокалиберные антигравитационные платформы для грузов.

В небольшом, но всё равно гулко-пустом здании космопорта было также уныло и пустынно, как на самом космодроме. Крошечный тамбур заканчивался тремя арками сканеров, возле которых скучала пара работников пограничной службы. Когда в дверном проёме появилась монументальная фигура сына Тора с необычной ношей, оба мужчины в серой форме одинаково встрепенулись и подскочили на местах.

Не снижая скорости норманн вместе со всеми вещами спокойно прошёл сквозь сканер, вызвав противный тревожный писк автоматики. Один из стражей порядка, заставляя проникнуться уважением к его мужеству, бросился наперерез подозрительному пришельцу без удостоверения личности.

— Простите, кириос, но не могли бы вы предоставить документы? — снизу вверх глядя на недовольно нахмурившегося гиганта, неуверенно попросил он, пока второй торопливо докладывал по цале кому-то наверх о возможных осложнениях.

— А, да, — поморщившись, сообразил сын Тора. Тяжело брякнула поставленная на пол сумка, вслед за чем была утверждена на собственных ногах и вторая часть ноши. Размотав слои ткани на Ольге, мужчина принялся шарить по карманам собственного кителя. Наконец, из одного из них была извлечена тонкая полупрозрачная карточка и вручена жаждущему документов пограничнику. Оба сероформенных смотрели за действиями офицера ошарашенно: они не сразу сообразили, что на руках тот несёт девушку, а теперь, обнаружив, впали в растерянность. Что, однако, не помешало им выполнить свою работу.

Документы были в порядке. Правда, выяснив имя неожиданно прибывшего мужчины без удостоверения личности, оба стража порядка ощутимо побледнели.

— Простите, кириос Ульвар сын Тора, всё в порядке, вы можете идти, — наконец, сумел проговорить один из них. — Добро пожаловать домой!

— Угу, — коротко и информативно ответил мужчина и, подобрав своё имущество обратно, широким шагом двинулся через зал космопорта к выходу, ведущему к стоянке такси.

Подойдя к первому попавшему замершему в ожидании пассажиров автоматическому транспортному средству сигарообразной формы, Ульвар уже без напоминания приложил выданную на корабле карточку к подсвеченному синим цветом круглому участку поверхности. Дверь открылась, признавая личность пассажира.

А для себя сын Тора решил, что завтра начнёт день с имплантации новой кацалиоцли: без этого полезного приспособления жизнь заметно осложнялась. А на корабле, увы, не было технологий, позволявших работать с этой обычно крайне надёжной и гибнущей исключительно вместе с владельцем техникой, как не было запасных приборчиков. Голова же мужчины пострадала слишком сильно, чтобы обеспечить сохранность ещё и цали.

С помощью кацалиоцли в этом мире делалось абсолютно всё. Всё управление, все расчёты, все требующие удостоверения личности операции; денег в материальном их воплощении здесь не существовало уже лет семьсот. И без цали было действительно очень неудобно, хотя каждая система всегда дублировалась резервным оборудованием, рассчитанным на человека, по каким-то причинам лишённого подобного удостоверения личности или в силу возраста пока ещё его не получившего.

Через десять минут стремительного полёта такси опустилось на посадочной площадке почти на вершине небольшой плоской скалы, нависающей над фьордом. Буквально в сотне метров от площадки располагался, собственно, дом. Родовое гнездо аристократического рода Йенсенов, одной из побочных ветвей Императорского дома.

Дом был красивый, хотя и совсем не оправдал ожиданий Ольги. Она-то от будущего ждала сплошного стекла и металла, мегаполисов, а здесь было старинное поместье в несусветной почти первозданной глуши.

Дом был довольно небольшой; два этажа, широкий балкон на втором этаже, каменный фундамент и потемневшее дерево стен, заросшая травой низкая двускатная крыша. На фоне холодного северного леса он смотрелся удивительно органично и уютно. Когда-то позади него была расположена конюшня и некоторые ещё хозяйственные постройки — самой главной ценностью поместья был всё-таки не старый дом, а земли вокруг него, — но за время войны многое изменилось.

Подойдя к дому, мужчина уже привычным жестом приложил карточку к тому месту, где в старые времена располагался дверной глазок. Правда, в этот раз действие никакого полезного эффекта не возымело. Нахмурившись и процедив под нос пару грязных ругательств, мужчина повторил свои действия, потом просто попробовал толкнуть дверь, на которой не было ручки. Когда и это не помогло, вновь недовольно выругался, подобрал оставленную сумку и, отступив на полшага, прицелившись, от всей широты закалённой бесконечными боями души ударил в самый центр двери обутой в тяжёлый форменный ботинок ногой. Ботинок выдержал, а вот дверь на подобное рассчитана не была: она просто сложилась пополам, рухнув внутрь.