XXI век не той эры (СИ) - Страница 123

123

— Заснул, Фенрирова пожива, я про него и забыл, — поморщился мужчина, извлекая на свет отчаянно пищащего и цепляющегося за всё подряд когтями котёнка. Дымчато-серый, полосатый, с типично котячьей удивлённой физиономией и кисточками на ушах.

— Это что… мне?! — недоверчиво уточнила я, не решаясь протянуть руку и дотронуться трясущегося пушистого комочка, сжавшегося на огромной ладони мужчины. Ульвар только выразительно пожал плечами. — Тебе Её Высочество что ли рассказала? — озадаченно хмыкнула я.

— Ты вчера говорила, что хочешь завести кошку.

— То есть, ты запомнил, и решил привезти мне котёнка? — вытаращилась я на мужа, не веря своему счастью. Подозреваю, в этот момент я была очень похожа выражением лица на этого самого мелкого хищника.

— Я расстройствами памяти пока не страдаю, — криво ухмыльнулся он.

А потом, кажется, мне удалось напугать обоих: и котёнка, что было не так уж трудно, и полубога, чем можно по праву гордиться. Ну, или, по крайней мере здорово удивить. Потому что когда я с визгом кинулась обниматься и целоваться, не придумав, как ещё можно выразить собственное отношение, он на несколько секунд замер, отведя ладонь со зверёнышем в сторону.

Не знаю, может, я пессимистка и вообще ничего не понимаю в людях, и ничего удивительного в подобном поступке сына Тора не было. Но почему-то именно в этот момент я окончательно поверила в чудеса и светлое будущее. Леший с ними, с тряпками и драгоценностями, всё это ерунда и бесполезный мусор. А вот то, что он мне котёнка привёз, хотя я об этом даже не просила, — вот это действительно здорово, и самый лучший подарок, какой может быть.

Так что остаток дня прошёл шумно, весело и бестолково, но невероятно приятно. Котёнок боялся недолго, быстро освоился, и уже вполне весело охотился за бумажным бантиком. Ульвар в моём развлечении участия не принимал, но наблюдал вполне благодушно; примерно как заводчик-фанат на возню призовых щенков. Мне, за вычетом некоторых моментов, чем дальше тем больше кажется, что он меня не замуж взял, а удочерил. Впрочем, учитывая разницу в возрасте, это не такая уж неправильная ассоциация.

Если бы я надеялась, что после столь неординарного появления в моей жизни домашнего животного сын Тора как-то радикально изменится, мечтам моим было бы не суждено сбыться. Но я, к счастью, уже успела неплохо изучить Ульвара, поэтому напрасных надежд не питала.

Кот, кстати, только первое время маскировался под милого пушистого зверька. На второй день этот отчаянный мелкий хищник начал храбро охотиться на всё, что движется, включая меня и даже своего крупногабаритного хозяина. Псих, что я могу сказать!

Но, как писал Горький, «Безумству храбрых поём мы славу!». Мне кажется, именно этими своими охотничьими инстинктами он заработал пожизненную прописку в доме и жизни Ульвара, принявшего его не как предмет мебели, а с той же снисходительностью, что и Бьёрна. Полубог порой даже чесал за ушами полосатого уголовника, когда тот бесцеремонно влезал к нему на колени. Я обычно в такие моменты начинала ужасно ревновать (причём непонятно, не то мужа к коту, не то кота — к мужу) и, бросая все дела, устраивалась сыну Тора под бок. Мне кажется, суровый викинг прекрасно понимал причины моего поведения, и они его забавляли; но не высказался вслух ни разу, только улыбался иронично. И невозмутимо гладил нас обоих, да.

Уголовником кота называла я в минуты гнева, а так он с лёгкой руки Ульвара стал Бандитом. Или Бандей, когда настроение у меня было хорошее. И, несмотря на отсутствие шипящих и свистящих звуков, якобы обязательных в кошачьем имени, прекрасно знал, что этим звуковым сочетанием глупые двуногие, оккупировавшие территорию вольного хищника, пытаются его приманить.

Славные ратные подвиги Бандита начались очень рано: долговязый кот-подросток с очень торжественным видом возложил первую убиенную полёвку к колыбели моего новорожденного сына, буквально только что привезённого вместе со мной из больницы.

Подкормил котёнка, заботливый наш. Хорошо, не в колыбельку; я бы на том самом месте его и придушила. А так пришлось похвалить (старался же, от чистого сердца!), поощрить куском мяса, а мыша по-тихому сплавить в утилизатор.

И — да, у меня родился именно сын, невзирая на все пророчества богов. Как сказала Жива, настоящую женщину никто не в силах предсказать, включая её саму.

С богами, к слову, тоже получилось довольно забавно. Не знаю, за что их недолюбливал Ульвар, — об истинной подоплёке этих отношений я так и не узнала, — но некоторые из них оказались весьма неплохими ребятами. Та же Жива повадилась приходить ко мне в гости и, как она выразилась, «отдыхать душой». Я так поняла, просто потому, что знакомые божественные рожи уже стояли поперёк горла, а с людьми запанибрата поболтать не получалось: они на богов реагировали именно как на богов.

Тор оказался забавным малым, с юмором взиравшим на свой легендарный образ. Хотя за столькие годы этот образ в него плотно въелся, и жутковато выглядели порой проявлявшиеся на фоне пугающей хари суждения типичного учёного и «книжного червя». Но я со временем привыкла, тем более что «наш дедушка» тоже зачастил в гости. Правда, старательно выкраивал для визитов такие моменты, когда Ульвара не было дома.

О том, что сын Тора вернулся к работе Первого Палача Империи я узнала случайно, от коллег по работе, где-то через полгода после этого знаменательного события. Наверное, общество хмурого норманна меня испортило, но я ни на секунду не ужаснулась, и даже не удивилась. Отреагировала примерно так, как если бы это был переход офисного клерка из одной конторы в другую. Ну, поменял муж работу и поменял; лишь бы самому нравилось, в самом деле!

123